Петербург - Страница 235

235

От Двинского полка осталась рота охраны завода, и пять сотен новобранцев. Острая нехватка кадров добралась и до поморья.

Сделал вид, что все эти проблемы вторичны — единственное, что важно — весна 1703 года.

В конце февраля из Вавчуга вышел большой обоз на Онегу, везя станки, материалы и мастеров. Вот и началось.

Март встретил в Холмогорах, устроив интересную жизнь морской школе. Даже провел несколько лекций, с примерами, как можно быстро и заслуженно попасть в расширительную камеру канонерки.

Экипажи канониров обучал работе с Сорокой. Точности у этих курсантов все одно никакой, так что, они, с Сорокой, дополнят друг друга.

Время выходило. Все что могли — сделали. Но этого мало. Надо еще вовремя донести ложку до обеда. Пару раз просыпался от кошмара — приходят апостолы, полные боеприпасов, а на Балтике все уже догорает. Или вариации на эту тему — май месяц, а вокруг острова Ягры, где теперь базировался наш флот — паковые льды. Может поэтому, выдвинул завершающие погрузку обозы раньше намеченного времени. Боязно положиться на милости природы — заготовленным подрывным зарядам верю больше.

Заканчивался март. Корабли стояли красивым строем … вмерзшие в лед. Вокруг них ноздреватый лед широко засыпали золой. К свободной воде тянулись пунктиры лунок, с заготовленными зарядами, соединенными почти тремя километрами проводов.

Вокруг кораблей копошился людской муравейник. Шла загрузка. Очень нервный процесс — неизвестно, что окажется прочнее, подтаявший лед или корпуса кораблей. Если не удастся проломить лед осадкой — будет совсем кисло. Что будет, если проломиться все же корпус — даже думать не хотелось. Лед сдался первым. Можно считать, эскадра сделала маленький шажок к Балтике. Теперь мы ждали ветра.

27 марта, перекрестясь правой рукой, чтоб никто не видел, левой провел пучком проводов по контакту Вольтова столба. Вдалеке, у кромки чистой воды вздыбились фонтаны воды с осколками льда, и эта вакханалия разрушения быстро набегала на корабли, взламывая лед и заставляя еще сильнее сжимать скрещенные пальцы — только бы гидроударом не выбило нам днище! Приближаясь к стоящим кораблям взрывы ослабевали — сказывались уменьшенные заряды. И все равно, когда опал последний водяной султан над кораблями и причалами нависла полная тишина. Почти три тысячи собравшегося народа заворожено смотрели на широкий пролом, заполненный битым льдом и большими льдинами. Второй маленький шажок.

Идиллию разрушили трюмные команды борьбы за живучесть, вылезающие из трюмов и громко обсуждающие тему «Ну и бумкнуло! думал …». В тишине эти жизнерадостные разговоры воспринимались особо остро. Зато стало понятно и без доклада — мы не тонем. Можно замахиваться на третий шажок.

Обернулся к Глебу, вцепившемуся в планширь рядом со мной.

— Выводи эскадру капитан. Конвой на тебе. Следи за навалом на край ледового фарватера.

Предстоял второй сложный этап. Навал на край монолитного льда может запросто проломить нам борт, особенно если напоремся на лед неудачно.

Корабли выводили со страховкой, везя санями с наветренной стороны корабельные якоря на полностью выпущенных якорных канатах. Со стороны смотрелось, может и смешно — корабль на веревочках — но помогало здорово.

Мешанина льдин в фарватере осложняла проводку еще больше. Будь тут лед начала февраля — не решился бы расталкивать его деревянными кораблями. Лед конца марта и то уступал неохотно. Третий маленький шажок сделали. Он вышел самым сложным. Не обошлось без небольших подрывов крупных льдин и ручной работы баграми. Но мы это сделали — альтернативой было только дойти к Балтике в июне.

Дальше эскадра начала бег семимильными шагами. Погода первого дня похода задала настроение на все оставшееся время. Ясное и солнечное. Мы вырвались! Теперь эскадру, неудержимо набирающую ход, никто не остановит. Просто не догонит.

Еще один безостановочный переход до Готланда. Три апостола и Сокол с фрегатом боролись со встречным ветром горла Белого моря. Гораздо южнее, полки корпуса подходили к Нарве. Армия Апраксина занимала предместья Выборга. В это же время Петр с 35 тысячами выступил из Нарвы на Ригу.

Из глубины России накатывала первая волна переселенцев. В оставленных ими бараках устраивались новые люди, радовавшиеся, что их, вместе с семьями, приняли в отличные хозяйства. Солдаты южной армии вяло удивлялись, к чему бы им так богато огневого припаса выдали, а в Константинополе, на северной стене, в окружении рыцарей стоял гроссмейстер Ордена, выжидающе глядя вдаль. На север. На Неве оглушительно трещал лед, вздыбливая накатанные дороги, присыпанные корой и кирпичной пылью зимних работ. Весна начинала цикл разрушения, ломая все созданное зимой. По ее стопам шли наши полки и эскадры, стягиваясь к небольшой точке на карте. Этой весной туда шли не только мы. Неотвратимо приближался май 1703 года.

Ходко начавшийся поход эскадры, становился все быстрее и быстрее, что было уже не к добру. На идущим головным Соколе рифили паруса, но расходящийся ветер быстро наверстывал уменьшение площади своим усилением. Раскачивалась волна, превращаясь из зыби в валы, обдающие брызгами палубу. Вляпались. Искренне надеялся проскочить после зимних штормов. Ну не до борьбы нам со стихией!

Море только усмехнулось, над планами оседлавших его таракашек и заплевало снасти пеной. Эскадра доворачивала на север, удаляясь от норвежских берегов. Путь удлинялся, зато расходящиеся волны не били теперь в борт и не грозили выкинуть на камни.

235